Калнберзин Ян Эдуардович (Kalnberziņš Janis) – Председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР.
Родился 5(17) сентября 1893 года в Катлакалнской волости Курляндской губернии (ныне Латвия) в семье рабочего. Латыш.
В 1917 году вступил в РСДРП(б)/КПСС. В 1919 году участвовал в борьбе за советскую власть в Латвии, после поражения восстания с отрядом ушёл в РСФСР. В составе латышских стрелков участвовал в Гражданской войне. В 1923-1925 и 1928—1929 годах учился в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада имени Ю.Ю. Мархлевского, а в 1931-1933 годах - в Институте Красной профессуры. В 1925-1928 и 1936-1939 годах – на подпольной работе в Латвии. В 1939 году был арестован в Латвии и находился в заключении, в июне 1940 года освобожден.
С 21 июня 1940 по 27 ноября 1959 года – первый секретарь ЦК КП(б) – Компартии Латвии, одновременно в 1940-1950 годы – первый секретарь Рижского горкома КП(б) Латвии. Во время Великой Отечественной войны был членом Военного совета Северо-Западного фронта.
С 27 ноября 1959 по 5 мая 1970 года – Председатель Президиума Верховного Совета Латвийской ССР.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1963 года за большие заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с семидесятилетием со дня рождения Калнберзину Яну Эдуардовичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ему ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
С мая 1970 года – на пенсии.
Жил в Риге. Скончался 4 февраля 1986 года. Похоронен на кладбище Райниса в Риге.
Кандидат в члены Президиума ЦК КПСС (29 июня 1957 – 17 октября 1961 года). Член ЦК КПСС в 1952-1971 годах, кандидат в члены ЦК ВКП(б) в 1941-1952 годах. Депутат Верховного Совета СССР 1-го - 7-го созывов (1937-1970).
Награжден 7 орденами Ленина (28.06.1945, 31.05.1946, 20.07.1950, 19.09.1953, 15.02.1958, 16.09.1963, 01.10.1965), орденами Октябрьской Революции (16.09.1968), Отечественной войны 1-й степени (01.02.1945), 2 орденами Трудового Красного Знамени (15.09.1978, 16.09.1983), орденом Дружбы народов (14.09.1973), медалями.
Из книги бывшего Председателя КГБ СССР (1961-1967 гг.) В.Е. Семичастного «Беспокойное сердце» (Москва. Вагриус, 2002 г.). В 1959 году В.Е. Семичастный был заведующим Отделом партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам.
«Когда я пришел на работу в ЦК, план отдела был уже сверстан. Среди прочих вопросов стояли две проверки – по Латвии и Азербайджану…
В то время ЦК партии Латвии возглавлял Я.Э. Калнберзин. Он с 1957 года имел статус кандидата в члены Президиума ЦК.
Секретарем ЦК по пропаганде был А.Я. Пельше, а вторым секретарем – Н.А. Белуха, бывший ранее первым секретарем горкома комсомола Ленинграда, потом, по-моему, секретарем обкома партии ленинградской области. Но не они «делали там погоду».
На Калнберзина большое влияние оказывали два бойких парня, латыши Круминь, первый секретарь Рижского горкома партии, и Берклов, заместитель председателя Совета Министров Латвии, кстати, бывший первый секретарь ЦК комсомола республики. Оба были прожженными националистами. Они дело закрутили в Латвии так, что «Вечерняя газета» Риги в разделе объявлений, уведомлений и прочего опубликовала сообщение, смысл которого состоял вот в чем: русских больше не будут прописывать в Риге. Сделано это было с ведома Круминя и Берклова.
И эти два деятеля создали в республике, особенно в Риге, резко антирусский настрой: изгоняли всех русских секретарш из приемных, перевели все делопроизводство на латышский язык.
При проверке вскрылись антисоветские настроения и среди других руководящих кадров. Кстати, они же потом, уже при «демократах», при Горбачеве, добились отмены принятых тогда решений как «ошибочных и незаслуженно обвиняющих их в националистических настроениях». Это, дескать, было сделано несправедливо и явилось показателем великодержавного шовинизма. Так вот, я был автором этих очень справедливых решений. И вся их теперешняя политика показывает, что все тогда было сделано правильно.
Выводы и решения комиссия тщательно подготовила, причем там не ставился вопрос об освобождении Калнберзина, потому что это не входило в нашу компетенцию. перед тем как их доложить на Президиуме ЦК, выводы комиссии были обсуждены на Секретариате.
После Секретариата ко мне пришел Калнберзин:
- Владимир Ефимович, скажите Хрущеву, что я не могу быть дальше первым.
- Ну как я скажу? Вы сами зайдите.
- Я? Мне стыдно! Я не пойду. Я не наберусь смелости идти к нему. Представляете, я кандидат в члены Президиума ЦК – и так его подвел!
Конечно, подвел, подумал я. Но что ему мог сказать в утешение? А тот продолжал:
- Христом-богом прошу вас. Никого больше просить не хочу, а вас прошу.
Когда я пришел с Пигалевым докладывать Хрущеву после Секретариата, я ему сказал, что вероятно, Калнберзина придется освобождать, тем более, что тот сам просит об этом.
Хрущев взорвался:
- Как? Ты уже лезешь в Президиум распоряжаться? Да ты знаешь, что это кандидат в члены Президиума?! Ему нужно еще поработать, поправить положение.
- Он сам просится уйти с этого поста. Да мне еще говорит: «Эти два молодых, Берклов и Круминь, и те, кто за ними стоят, меня заклюют. Они набрали такую инерцию, что я уже не удержусь». Он сам просится, Никита Сергеевич.
- Это ты его вынудил, ты!
- Ничего я его не вынуждал.
- А почему он сам не пришел ко мне?
- Он мне сказал, что ему стыдно к вам идти, стыдно, что он вас подвел.
Хрущев немножко остыл – видно, бальзамом ему на душу были эти слова.
- И что ты предлагаешь?
- Давайте сделаем его председателем Президиума Верховного Совета Латвии.
- Подожди, подожди. А может это и хорошо?
- А чего плохого?
- А ты с ним говорил?
- Нет. Как я мог ему что-то предложить без совета с вами? Калнберзин – кандидат в члены Президиума. Как я могу?
- А ты поговори с ним, - уже спокойно сказал Хрущев. – А первым кого?
- Пельше там есть. Арвид Янович – старый коммунист, человек разумный, очень воспитанный, в идеологическом плане выдержанный. По всем этим делам он имеет свое личное мнение, и довольно правильное.
- Я не возражаю. Это, наверное, наиболее удачная кандидатура. А вот с Калнберзиным поговори.
На следующий день Калнберзин подошел ко мне:
- Ну, как Никита Сергеевич отнесся?
- Как? Меня выругал и вас выругал. Вот такое предложение возникло, чтобы вас сделать председателем Президиума Верховного Совета Республики.
Он был потрясен:
- Как? Мне доверяют остаться?!
- Да, это предложение Никиты Сергеевича. Говорит, что «так лучше будет и поможет лицо Президиума ЦК КПСС сохранить».
- Да, пожалуй, это правильно.
- Ну а первым кого вы думаете поставить? У нас-то мнение есть, а вы как думаете?
- Пельше, конечно. Больше никого нет.
- Вот так и я Никите Сергеевичу говорил. Он согласен.
На этом мы и порешили. И уже сильного разгона на Президиуме, как это произошло потом в Азербайджане, не было.
Позднее Берклова мы отправили «на перевоспитание» во Владимирскую область завотделом культуры облисполкома. Круминя тоже отправили куда-то, поручили заниматься кинофикацией.».
