Стрельников Иван Иванович — начальник 2-й пограничной заставы Нижне-Михайловская 57-го Уссурийского ордена Трудового Красного Знамени пограничного отряда Тихоокеанского пограничного округа Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР, старший лейтенант.

Родился 9 мая 1939 года в семье потомственных хлеборобов села Большой Хомутец Добровского района ныне Липецкой области.

Весной 1940 года, когда ему исполнилось полгода, семья переехала на родину матери в Сибирь и поселилась в селе Любчино Оконешниковского района Омской области. Окончив четыре класса в Любчино, Иван продолжал учёбу в Оконешниковской средней школе. Трудовую жизнь начал в полеводческой бригаде колхоза «Знамя Ильича» учётчиком и помощником бригадира.

В 1958 году был призван на действительную службу в Пограничные войска КГБ СССР. Служил кавалеристом учебного кавдивизиона, по окончании которого назначен командиром отделения школы сержантского состава. Затем - старшина пограничного поста в 77-м Бикинском пограничном отряде Тихоокеанского пограничного округа. За время срочной службы отлично закончил экстерном среднюю школу.

В 1962 году окончил курсы младших лейтенантов при Московском высшем пограничном командном училище, получил первое офицерское звание и назначен заместителем начальника 21-й пограничной заставы 77-го пограничного отряда по политической части. В 1965 году экстерном окончил Дальневосточное высшее общевойсковое командное училище, в том же году назначен начальником 1-й пограничной заставы 57-го пограничного отряда, с 1967 года - начальник 2-й пограничной заставы Нижне-Михайловская. Стремясь стать офицером высокого класса, готовился к поступлению в военную академию.

2 марта 1969 года вооружённый китайский отряд перешел советскую государственную границу в районе заставы Нижне-Михайловская (остров Даманский) Уссурийского ордена Трудового Красного Знамени пограничного отряда Тихоокеанского пограничного округа. Старший лейтенант И.И. Стрельников смело вышел навстречу к нарушителям границы с мирным предложением покинуть территорию Советского Союза, но был зверски убит из засады, устроенной китайскими провокаторами. Вместе с И.И. Стрельниковым погибли семеро его боевых товарищей, но оставшиеся в живых пограничники держались до последнего и выстояли.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1969 года за героизм и отвагу, проявленные при защите государственной границы СССР, старшему лейтенанту Стрельникову Ивану Ивановичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Похоронен с воинскими почестями в городе Иман (ныне город Дальнереченск) Приморского края.

Постановлением Совета Министров РСФСР от 13 июня 1969 года пограничной заставе, командиром которой был Герой Советского Союза И.И. Стрельников, присвоено его имя. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 июня 1969 года село Любчино Оконешниковского района Омской области переименовано в село Стрельниково. Также имя Героя носят улицы во Владивостоке, Хабаровске, Омске, Биробиджане, Бикине (Хабаровский край), Бахчисарае (Крым). В 1969 году большой рыболовный траулер получил имя «Пограничник Стрельников».

Старший лейтенант (1968). Награждён орденом Ленина (21.03.1969, посмертно).

Биография дополнена Антоном Бочаровым
(посёлок Кольцово Новосибирской области)

"НАЧАЛЬНИК ЗАСТАВЫ ОТВАЖНЫХ"

Стрельников сидел на фундаменте своей будущей заставы. Сидел в одной майке - фуражка и гимнастерка лежали под кустом, - курил и думал о стройке, о том, что к осени заставу надо обязательно подвести под крышу.

Ночью старший лейтенант Стрельников проверял наряды, а утром, не заходя домой, снова пришел на стройку. Он каждую свободную минуту проводил там. Вместе с солдатами закладывал фундамент, таскал камень. Казалось, что начальник заставы двужильный - успевал делать вое: организовать службу, провести занятие, руководить строительными работами и вместе со всеми работать на строительстве. Офицеры соседних застав заезжали к Стрельникову запросто, как к бывшему начальнику - Бубенин и Шорохов совсем недавно работали у него заместителями, - любопытствовали, как у него идут дела.

Стрельников шутил с друзьями, называл себя прорабом, а потом, словно спохватившись, стучал вымазанным в известке пальцем по циферблату своих часов - дескать, время за работу браться - и весело говорил:

- За мной, вперед, на Гульев!

Призыв, в общем-то, был понятен, но никто толком не знал, почему на Гульев. Никто не решался спросить об этом старшего лейтенанта. Но все знали: раз начальник произносил этот призыв, надо трудиться как следует, ибо сам Стрельников работал за троих. Поплевав на руки, начальник заставы брался за тачку и, напрягаясь, вез камень. Глядя на него, никому не хотелось затягивать перекур.

Самое трудоемкое дело - закладка фундамента. Когда он был заложен, застава стала подниматься на глазах. Однажды утром, по заведенному обычаю, Стрельников, возвращаясь с границы, завернул к заставе. Она красовалась на солнце. Пахло стружкой и свежей краской. Стрельников любовался делом своих рук. И тут неожиданно сзади кто-то крикнул:

-- Не оглядываться!

Голос был знакомым, и начальник заставы понял: шутят.

Он обернулся. Стояло несколько солдат. А секретарь комсомольской организации Акулов протягивал символический деревянный ключ, любовно выстроганный из диски и даже покрашенный зеленой краской. Шутки в сторону. Секретарь перешел на официальный тон:

- Товарищ секретарь партийной организации, разрешите вручить вам от комсомольцев ключ заставы...

Стрельников засиял.

- Милые мои товарищи! - пожалуй, впервые за всю службу не по-уставному обратился старший лейтенант к солдатам. - Это наша первая общая победа. В новой заставе и жить будем лучше, чище, дружнее!

И вот наступил день новоселья. По такому случаю выпили по лишней кружке камлота. Думали, теперь отдохнём. А у Стрельникова новая задумка в голове - дозорная тропа. Она не дает ему покоя ни днем ни ночью. Но как рассказать о задумке людям, которые многие месяцы не видели выходных?

Стрельников действовал как секретарь парторганизации. Он заранее посоветовался с коммунистами, просил поддержать его идею.

Стрельников собрал актив заставы. Без лишней дипломатии сказал:

- Я буду с вами говорить и как начальник заставы и как секретарь парторганизации. По себе знаю: тяжело было строить заставу. Не зажили еще на ладонях мозоли. А я уже зову вас оборудовать дозорную тропу, копаться в болотной хляби, вгрызаться в скалы. Иначе нельзя, служба требует. Так решили коммунисты.

В Ленинской комнате на какой-то миг установилась тишина. Потом заговорили:

- Раз надо - значит надо.

- Так что ж, вперед, на Гульев!

- На Гульев! - хором поддержали ребята Стрельникова.

Кто бывал на заставе, тот знает, какой у нее участок - болота и скалы. Стрельников понимал, что без техники ему не обойтись. Попросил у начальника отряда. Но тот только пожал плечами: строительство большое, а машин мало. На помощь не рассчитывай. Сделаешь своими силами - спасибо.

Где взять технику? Стрельников человек общительный, его знал чуть ли не весь Пожарский район. Поехал в район. В исполкоме выслушали и посоветовали обратиться на машинно-мелиоративную станцию. Пришел туда и прямо выложил: на необорудованной границе можно проворонить врага. Помогите техникой. И что же - выделили заставе на лето трактор. Работа закипела. Рубили просеки, рыли водостоки, навешивали канатный мостик.

Заканчивалось оборудование границы, а у Стрельникова новая цель: сделать заставу отличной. Кое-кто засомневался: рановато, не справимся с обязательством. Лучше не рисковать.

Стрельников стоял на своём.

Сущая малость помешала заставе получить отличную оценку.

Стрельникова уже не было в живых, но о нем говорили так, будто он на заставе.

Опорный пункт. Два солдата топят печку в палатке! Глядеть за печкой надо. Ослабнет огоиь, и спящие ребята начинают ворочаться, холод пробивается сквозь шубы. Стоит бросить сухое поленце, и печка начинает гудеть, тёплый воздух снова плывет по палатке.

Подкладывая дрова в печку, солдаты тихо разговаривают. Про коней. Во время артналета заставские лошади сорвались и убежали.

- Не перебежали бы по льду. Зауздают китайцы...

Герой никому не дастся. На нём только старший лейтенант мог усидеть.

Захотелось узнать про Героя; почему только Стрельникову удавалось на нём усидеть?

Да, на заставе действительно есть конь с такой кличкой. Горячий, весь напружиненный. В глазах искры. От него чаще всего доставалось молодым солдатам. Не у каждого сразу вырабатывалась смелость. Чтобы закалить характер, начальник заставы сажал некоторых солдат на Героя и отправлял на охрану фланга. Редко кому удавалось возвратиться на коне. Шёл Герой сперва спокойно, а потом вдруг "свечка", и летит солдат на землю, а Герой без седока благополучно, пофыркивая, возвращается на заставу и дожидается порции овса от циновочного Денисенко.

Недюжинная смелость нужна была для укрощения коня, для того, чтобы подчинить его своей воле. Тот, кто ею не обладал, оказывался на земле, возвращался на заставу пешком. Шел, конечно, размышляя о собственной неудаче, думал о своей слабости и о том, как ее преодолеть. Такой солдат обычно попадал на беседу к Стрельникову.

Отвага нужна пограничнику, - говорил начальник заставы, - иначе утонешь в луже...

Какая нужна отвага, Стрельников тут же показывал солдату. Садился на коня и выделывал такое, что сердце замирало. Выбегала из дому жена Лида и испуганно махала руками:

- Что ты делаешь? Сейчас же слезь с коня! Голову свернёшь…

А Стрельников, радостно возбужденный, пускал коня в галоп по тыльной дороге. У вертолетной площадки делал круг и стремительно влетал во двор заставы. Спрыгивал, хлопал коня по крупу, и Герой послушно шел к конюшне.

Личная отвага Стрельникова была лучшим воспитателем. В трудную минуту он всегда был впереди, всем своим видом показывал: по-другому нельзя, надо действовать только так.

За два первых месяца этого года на участке заставы было шесть спровоцированных китайской стороной стычек. И во всех шести Стрельников выходил победителем. Китайские провокаторы хорошо знали начальника заставы. Знали в лицо. Он не давал им спуску. Своими решительными действиями каждый раз давал понять: советские границы священны и неприкосновенны. Взбешенные китайские провокаторы, потрясая цитатниками и дубинами, кричали: "Чёрный Иван, мы размозжим тебе голову"... Они охотились за Стрельниковым, искали удобный случай для расправы.

23 января 1969 г. толпа вооруженных китайцев, нарушив границу, высыпала на лед. Узнав об этом из доклада наблюдателей, Стрельников тут же поднял людей по тревоге, скомандовал:

- За мной!

Вышел на лёд со своими испытанными солдатами, уверенно теснил беснующихся китайцев с нашей территории.

Снег скрипел под ногами. Мелькали в толпе китайцев сильные командирские плечи. Китайцы отбивались прикладами автоматов и карабинов, размахивали резиновыми плётками, но под натиском пограничников отступали. Уже сломалась китайская шеренга. Кто дирижировал провокацией, понимал: затея проваливается. И причиной тому Стрельников, не знающий колебаний. И "дирижеры" решились на кровавую расправу. К Стрельникову подскочило несколько китайцев. У них явное намерение оттеснить его от пограничников, с тем чтобы одним ударом покончить с советским офицером. Рядовой Анатолий Денисенко первым заметил, какая опасность грозит командиру. Растолкав китайцев, он оказался рядом с начальником заставы. Подоспел вовремя: китайский приклад уже был занесён над головой Стрельникова. Миг - и он обрушится на офицера. Анатолий мгновенно выбрасывает свой автомат, прикрывая голову начальника заставы. Лязгнуло оружие об оружие. Денисенко почувствовал сильный удар. Вылетела ствольная коробка. Что-то острое садануло в подбородок. Хлынула кровь. Денисенко инстинктивно смахнул с подбородка теплые струйки, приготовился отразить новое нападение...

Услышав треск над головой, Стрельников тут же отскочил в сторону. "Если бы не Денисенко, лежать бы на льду..." Он на миг закрыл глаза и словно бы во сне увидел протянутую руку солдата. Денисенко действительно тянул руку, спрашивая: "Не ушибло?"

С большой яростью пограничники теснили китайцев. Выполнили боевую задачу - "вытолкнули" провокаторов с нашей территории.

Стрельникова - к телефону. Звонит полковник Леонов:

- Справился?

Все в порядке, товарищ полковник.

До меня дошли слухи, что ты чуть богу душу не отдал.

- Нет. Я победный, товарищ полковник.

- Как понять "победный"?

Стрельников улыбнулся:

- Девятого мая родился, товарищ полковник. И сын тоже в День Победы. Победная семья... У Стрельникова хорошее командирское чутье. Он точно предвидел, где могут вторгнуться провокаторы.

В последней записи, сделанной Стрельниковым в книге пограничной службы, в его решении, принятом на охрану границы на очередные сутки, с 1 на 2 марта, так оценивается обстановка: "Возможно провокационное нарушение границы из КНР в СССР в районе острова Даманский..." Не ошибся командир. Вооруженная провокация была развязана китайской стороной именно 2 марта и именно у острова Даманский.

Получив донесение о нарушении границы китайцами, Стрельников поднял заставу ":в ружье". Сам он забежал домой, чтобы одеться по-походному.

- Лида, шубу, перчатки, - крикнул жене. - Валенки тоже...

- Что - тревога, китайцы?

- Опять на Дамаиском нарушили...

- Много их?

- Много. Поторапливайся.

В минуту Иван оделся, притянул к себе Лиду:

- Не беспокойся, мамочка, все будет хорошо. Н впервой выметать их...

Толкнул ногой дверь и выбежал из квартиры. С крутого взгорья, на котором стоит застава, бронетранспортер с солдатами стремительно спустился вниз, на лед Уссури. Он помчал пограничников к Даманскому. Стрельников наполовину высунулся из люка, посмотрел на заставу: выходит ли вторая машина?

Стрельников строг и подтянут. Белая шуба туго перепоясана ремнями, плотно сидит на его упругом, на тренированном теле. Подтянутость подчеркивает решительность командира.

Вот и остров. БТР подходит к южной его оконечности. Первым выпрыгивает Стрельников, за ним - остальные. Начальник ставит группе задачу. По замыслу он, старший лейтенант Николай Буйневич и еще пять солдат идут к китайцам, чтобы предупредить о нарушении границы и потребовать уйти на свою территорию Остальные - в резерве. Остальные и те, что ехали на некотором удалении вслед за Стрельниковым - в "газике" и технической "летучке".

Стрельников впереди, за ним Буйневич. У них много общего. Оба порывистые, неуемные, кристально честные. Оба заядлые охотники. Оба спортсмены. Стрельников - гимнаст, Буйневич - боксёр-перворазрядник, чемпион областной организации "Динамо". Оба безумно любят детей. Стрельников души не чаял в Светланке и Игорьке. Буйневич холост, но часто бывал в детском доме, где работала сестра Тамара, он подружился с маленьким Ванюшей и думал взять его к себе, усыновить.

Но самое главное - оба любили границу. Буйневич прошёл весь участок отряда.

- У Николая четвертого января день рождения. И мы, его товарищи, - вспоминает лейтенант Н. Щеголев, - собрались поздравить его. Но поздравлять пришлось... по телефону. Буйневич умчался на границу. Оказывается, он обещал на заставе прочитать доклад об идеологических диверсиях и не мог нарушить своё командирское слово.

Группа Стрельникова твердо и уверенно шагает по направлению к китайцам, нарушившим нашу границу. Стрельников по-прежнему впереди. Тугая прядь светлых волос (за это друзья прозвали его Иваном светлым) выбилась из-под шапки. Чуть потемнели глаза. Походка прямая, строгая. Эта строгость в развороте плеч, в сосредоточенности, в упрямых шагах.

И вот уже перед Стрельниковым разъяренные китайцы. Одни кричат, другие прячут лица от наведённого на них рядовым Николаем Петровым фотообъектива. Неестественная возбужденность, вот-вот что-то должно случиться. Чувствовал это Стрельников. На всякий случай оглянулся. Группа Бабанского уже вышла на остров. Не даст в обиду!..

Отодвинув занавеску, Лида смотрела на Уссури, туда, куда умчался Иван. Она уже привыкла к таким внезапным его исчезновениям.

...В Бикине Лида познакомилась с бравым пограничником, старшиной пограничного поста. Это был Иван. Виделись урывками. Лида понимала: служба. Но и за ту счастливую минуту, пока были вместе, они ухитрялись рассказать друг другу многое. Потом наступила разлука. Иван уехал в Московское пограничное училище, на курсы младших лейтенантов. Приехал в Бикин офицером. Лиде исполнилось 17 лет. 12 января 1963 года сыграли свадьбу, а 28 января Иван увез Лиду на заставу. И снова наступила разлука. Иван экстерном сдавал экзамены в училище. Вернулся на заставу лейтенантом. Теперь можно поехать в долгожданный отпуск. Мечтали о юге, о свадебном путешествии. А путешествовать пришлось по Уссури. Вместо отпуска Стрельников сел в гружённую строительным материалом баржу и поплыл к новому месту службы. Не мог отказаться. Понимал: кому как не ему обживать границу! Приплыл в Нижне-Михайловку, стал строить заставу.

К нему приехала Лида со Светланкой, стала помощницей. Вместе строили заставу. Лида сбивала щиты, подменяла повара, обстирывала пограничников, была им медицинской сестрой.

- Вас, Лидия Федоровна, в боевой расчет остается включить, - говорили ей ребята.

- Пока я в домашнем расчете, - отшучивалась Лида и еще активнее помогала пограничникам.

...Уехал Иван в сторону острова Даманский, и болью сжалось ее сердце. Она-то знала, что этот остров - место постоянных китайских провокаций. Когда Иван уезжал туда, Лида всегда волновалась, как бы чего не случилось. Но Иван возвращался приподнято-веселым, возбужденным, победным. И Лида успокаивалась, внутренне гордилась мужем, его смелостью, его самообладанием. Затем снова её сердце начинало ныть, когда слышала от солдата "про старшего лейтенанта", как он храбро действовал против китайских провокаторов, как он шел впереди. Тогда Лида уже дома начинала его упрекать:

- Нельзя же так. У тебя двое детей. Да и обо мне бы подумал, не лез бы в самое пекло.

А Иван притягивал Лиду к себе, на ушко, только ей, шептал:

Не привык, Лидуша, я душой ёжиться. Ненавижу грим. Где люди, там и я...

Зябкое чувство неизвестности не проходило. Тогда Лида взялась за домашние дела. Они в какой-то степени отвлекают от тяжелых дум. К ней заглянула Аня Фатеева, жена старшины. Вымыли посуду, подтерли пол. Решили из прихожей "эвакуировать" тяжелый диван. И только взялись за него, как уловили далекие выстрелы. Женщины к окну. Ничего не видно. Выбежали во двор, испуганно начали расспрашивать часового:

- Ахметик, дружок, что там за выстрелы?

Ахмет Агиреев смотрел в сторону Даманского. Сам остров не увидишь, сопка заслонила. Приходилось только на слух определять, что там делается.

- Да вы не волнуйтесь, - успокаивал Ахмет, - Наверное, очередное китайское баловство. Я так полагаю, Лидия Федоровна.

Выбежал с заставы старшина. Женщины к нему:

- Валерий Павлович, что там?

- Китайская провокация...

И больше ни слова. А с острова всё сильнее и сильнее доносилась стрельба, уханье мин.

Женщины не уходили домой, смотрели в сторону Даманского, прислушивались к перестрелке. Чутье подсказывало: там идет бой. "Что же мы стоим? Нужны Бинты, аптечка..." Лида и Аня побежали на заставу.

Привезли первого раненого. Лида перевязывала ему лицо, Аня резала рукав гимнастёрки, чтобы наложить повязку на руку. Появился майор медицинской службы Квитко:

- Лидия Федоровна, нужна кипяченая вода, займитесь...

Женщины ушли кипятить воду. А из головы не выходило: "Что там?" Ходила Лида по кухне, а сама прислушивалась. Гремел бой. Хотела позвонить дежурному, может быть, он что знает об Иване, но боялась поднять трубку: вдруг скажут... Только не это. Лучше не звонить.

Кипятила воду, помогала раненым. Лишь вечером, часов в шесть, Лида узнала всё о муже.

В открытом бою смерть может пронестись мимо. К Стрельникову и его товарищам она шла навстречу. Она была спрятана в засаде.

Нет, не дрогнул Стрельников, не прикрылся рукой от внезапно наведенных китайскими автоматчиками дул, до поры заслоненных первой шеренгой. Как и он, гордо стояли перед вероломными нарушителями все семеро отважных сынов. Они пали, как герои, пали рядом со своим командиром.

Верно заметил Маршал Советского Союза В. И. Чуйков: дважды герой тот, кто сумел победить врага и остался жить. Но бой есть бой. Каждый патриот должен, если это нужно, отдать жизнь за Родину. К этому всегда был готов Иван Стрельников - командир, коммунист, человек большого сердца. "Не быть собой - вот смерть" - таково было кредо сына героя Великой Отечественной войны, сына матери-героини, сына великой Родины.

Он удостоен Золотой Звезды за то, что первым мужественно принял на себя вероломный удар провокаторов, за то, что воспитал десятки подобных себе героев, которые вышибли налетчиков с нашего острова.

В книге пограничной службы под последним решением, принятым начальником заставы, черными чернилами выведено: "Старший лейтенант И. И. Стрельников пал смертью храбрых 2 марта 1969 г.".

О многом мечтал, многое собирался сделать в жизни Иван Стрельников. Спал и видел свою заставу отличной. Так и говорил он комсомольцам:

- А почему бы нам не быть первыми? Только поймите одно: без постоянного организаторства будем средненькими...

Иван Стрельников был хорошим коммунистом-организатором, кипучим, заботливым человеком. На очереди у него было много дел.

Что не суждено было сделать Стрельникову сделают те, кто служит на его заставе. Иван Стрельников живёт в делах солдат. Родине служит его мужество, боевой дух коммуниста, его призывной командирский клич: "За мной!"

Николай Зайцев. Из сборника очерков "Герои Уссури" (Библиотечка журнала "Пограничник" № 4 (22) 1969 г.). М.: Типогр. журнала "Пограничник", 1969, с. 34 - 45

Биографию подготовил: Уфаркин Николай Васильевич (1955-2011)