Головашко Фёдор Павлович – ведущий лётчик испытаний ядерного оружия на Новой Земле, командир экипажа самолёта-носителя ТУ-16, майор.

Родился 22 июня 1923 года в селе Быково Новосибирского района Новосибирской области в крестьянской семье. Русский. Член КПСС с 1951 года. Окончил девять классов средней школы.

В 1941 году призван в ряды Красной Армии. В 1943 году окончил Новосибирскую военно-авиационную школу пилотов авиации дальнего действия. В боях Великой Отечественной войны с августа 1943 года. Ф.П. Головашко попал в авиацию дальнего действия, в полк, где командиром эскадрильи был мастер бомбовых ударов Александр Игнатьевич Молодчий.

После окончания Великой Отечественной войны продолжал службу в Военно-воздушных силах, командовал эскадрильей. В 1952 году Ф.П. Головашко попал в авиационный полк смешанного состава, который был привлечён к исследовательским работам по совершенствованию атомной и водородной бомб.

Организован он был на базе 35-го бомбардировочного и 513-го истребительного полков, а дислоцировался в пустынной части Крымского полуострова. На вооружении здесь стояли самолёты дальней и фронтовой авиации Ту-4, Ту-16, Ту-22, Ту-95, Ил-28, Як-28, Су-7, МиГ-21, "СН".

Так как основные сбросы бомб проводились на полигонах Семипалатинска и Новой земли, то формировались вахтовые бригады для обеспечения полётов с ближайших к ним аэродромов и последующей дезактивации самолётов. Туда же доставлялись ядерные заряды.

Все полёты, включая испытания механизмов, систем подрыва и предохранения бомб, обеспечивались конвоем — истребителями сопровождения с целью предотвращения угона бомбардировщика с объектом исследования на борту. Ещё одно звено перехватчиков в полной готовности дежурило на соседнем аэродроме — от взлета до посадки носителя ядерного оружия.

Меры защиты экипажа от поражающих факторов ядерного взрыва включали лишь тонирование остекления кабины и фонаря, а также изъятие у лётчиков курительных принадлежностей. А вот права иметь дозиметры у лётчиков не было! Тем не менее лётчики мужественно шли навстречу опасности, полностью осознавая последствия полётов и пролётов сквозь радиоактивное облако.

В ноябре 1955 года начались испытания термоядерной бомбы РДС-37. Для окончательной проверки всех расчетных данных, проверки работы парашютной системы и автоматики изделия на траектории падения, тренировки и проверки взаимодействия со службами полигона были запланированы и проведены два сброса с самолётов-носителей Ту-16 изделий в комплектации, соответствующей РДС-37, с зарядом без делящихся материалов. В целях контроля работы автоматики на траектории падения изделия были укомплектованы аппаратурой телеметрии.

Первый контрольный полёт был выполнен 17 ноября 1955 года экипажем В.Ф. Мартыненко, а второй — 19 ноября 1955 года экипажем Ф.П. Головашко. Подготовительные работы к этому эксперименту были закончены, на что потребовалось около 2 месяцев. По утвержденному руководством оперативному плану лётные испытания РДС-37 были назначены на 20 ноября 1955 года.

Изделие на подвеску к самолёту было доставлено в 6 часов 45 минут. Подвеску проводили с помощью четырёх механических лебедок над бетонированным котлованом. После подвески был проведен контроль стыковки с изделием, состояния аккумуляторных батарей. Работы по подвеске изделия и выполнению контрольных операций завершились сдачей его экипажу с росписью в журнале.

Взлёт был произведён экипажем Ф.П. Головашко в 9 часов 30 минут с аэродрома Жана-Семей. Самолёт набрал заданную высоту 12000 метров, и к моменту выполнения холостого захода на цель, вопреки прогнозам метеослужбы полигона и специалистов от главного метеоролога страны Е.К. Фёдорова, погода испортилась и полигон закрыло облачностью.

По запросу экипажа самолёту-носителю был разрешен холостой заход на цель с использованием радиолокационной установки самолёта. При выполнении холостого захода экипаж доложил об отказе радиолокационного прицела и отсутствии возможности выполнять задание по прицельному сбрасыванию изделия.

Впервые в практике ядерных испытаний встал вопрос о вынужденной посадке самолёта с термоядерной экспериментальной бомбой громадной мощности взрыва. На запросы экипажа о его действиях с Центрального командного пункта следовал ответ: "Ждите". Необходимо было обсудить рекомендации.

В связи со сложившейся ситуацией на Центральном командном пункте было утрачено спокойствие, последовала серия советов, вопросов и предложений. Возникло предложение сбросить бомбу в горах вдали от населенных пунктов на "не взрыв" — без задействования автоматики инициирования ядерного взрыва заряда. Этот вариант исключал многие вопросы, связанные с посадкой самолёта с бомбой.

Однако при этом с большой вероятностью мог произойти взрыв не от автоматики изделия, а от детонации при ударе о землю с неизбежным радиоактивным загрязнением местности. К тому же при сплошной облачности и отказе радиолокационной установки самолёта не исключалась возможность сброса бомбы на населенный пункт. Это предложение было отвергнуто и к нему больше не возвращались.

Этому событию предшествовал многолетний опыт испытаний на базе 71-го полигона в Крыму нескольких типов изделий и их самолётов-носителей. В этих испытаниях первостепенное внимание уделялось вопросам обеспечения безопасности, в том числе на режимах взлётов — посадок самолётов с бомбой.

Учитывая это, а также результаты отработки изделия РДС-6с совместно с самолётом-носителем, рассматривалась возможность и допустимость посадки самолёта-носителя Ту-16 с изделием. При этом было отмечено, что оценка поведения заряда в условиях вынужденной посадки при неизбежном воздействии перегрузок может и должна быть дана его разработчиками с учетом особенностей физической схемы и конструктивного исполнения.

Тем временем экипажу передавались технические рекомендации с командного пункта аэродрома вылета по замене предохранителей, радиоламп в радиолокационном прицеле, а также по проверке сочленений разъемов. Не помогало, радиолокатор бездействовал. На Центральном командном пункте продолжалось обсуждение — на запрос самолёта-носителя следовали ответы "ждите".

Запаса горючего на самолёте остается всё меньше и меньше. Требовалось незамедлительно принимать решение. К этому времени срочно вызванные на командный пункт разработчики этого изделия выдали заключение, что при аварийной посадке самолёта-носителя Ту-16 с термоядерной бомбой нет оснований ожидать больших неприятностей.

Наконец было принято решение о вынужденной посадке самолёта-носителя с термоядерной бомбой. По уточнению метеоусловий в районе Семипалатинска была передана команда командиру экипажа и на командный пункт аэродрома о вынужденной посадке с соблюдением крайней осторожности — условия посадки осложнялись ухудшением видимости из-за песчаной бури.

Лётчики снизились до высоты круга 400 метров, аэродром находился под нами. Прошли над полосой и со второго захода совершили посадку. Выпустили шасси, начали снижение. Самолёт выровняли в начале взлетно-посадочной полосы и очень плавно приземлились, коснулись бетонной полосы одновременно обеими стойками шасси. Посадка была такая гладкая, хорошая, что просто невозможно было определить, сел самолёт или ещё в полёте.

Командир экипажа майор Ф.П. Головашко вложил всё своё умение в технику пилотирования, чтобы так хорошо посадить самолёт. Большая физическая, моральная и нервная нагрузка в этом полёте сказались в последующем на его здоровье.

Посадка была произведена на аэродром Жана-Семей в 12 часов 00 минут. Общая продолжительность полёта составила 2 часа 30 минут.

После установки самолёта на "яму" изделие с 14 часов 15 минут до 16 часов было снято с бомбардировочной установки и передано для проверки и повторной подготовки к лётным испытаниям. После снятия изделия самолёт был осмотрен, оборудование проверено, выявленный дефект в радиолокационной установке был устранен. Самолёт-носитель готовился к очередному полёту.

В тот же день вечером было проведено совещание по разбору случившегося в полёте. Было принято решение лётные испытания изделия РДС-37 провести через день — 22 ноября 1955 года. Выполнение повторного полёта было поручено тому же экипажу Ф.П. Головашко. Во избежание непредвиденных ситуаций, по условиям безопасности, управление испытательным полётом с Центрального командного пункта перенесено в одно из помещений научного сектора в пункт "М", удаленный от цели на 70 километров.

Изделие РДС-37 для подвески на самолёт-носитель было доставлено на стоянку самолёта 22 ноября 1955 года в 4 часа 50 минут. Через два часа подвеска, подготовка изделия на самолёте были завершены и изделие принято экипажем.

Взлёт самолёта-носителя Ту-16 произведен в 8 часов 34 минуты. Охрана самолёта-носителя в полёте выполнялась посменно парами истребителей МиГ-17. Изделие РДС-37 предусматривалось сбрасывать с высоты 12 тысяч метров с холостыми заходами на цель. Во время полёта погода стала ухудшаться, цель закрылась сплошной двухслойной облачностью, общей толщиной -1,5 тысячи метров с верхней кромкой на высоте 10 тысяч метров.

В связи с ухудшением метеоусловий было принято решение работать экипажу по сокращенной программе. Сброс изделия по заданной цели произведен в 9 часов 47 минут с высоты 12 тысяч метров и скорости полёта 870 км/ч с использованием радиолокационных средств самолёта-носителя.

После сбрасывания изделия были выполнены рекомендации о дополнительных действиях по обеспечению безопасности полёта, окна кабин перекрыты защитными шторками, экипаж надел светозащитные очки. Изделие РДС-37, оснащённое парашютной системой, сработало на высоте 1550 метров, что при замедленном снижении изделия с парашютной системой обеспечило уход самолёта-носителя на безопасное расстояние.

По наблюдениям экипажа самолёта-носителя яркая вспышка от взрыва воспринималась в течение 10–12 секунд. Несмотря на то, что кабины членов экипажей были закрыты светозащитными шторками от прямого светового излучения взрыва, освещенность в кабине при этом воспринималась значительно большей, чем от солнца.

Тепловое воздействие от взрыва на открытые участки тела членами экипажа, особенно в кабине штурмана, ощущалось значительно сильнее, чем в самую жаркую солнечную погоду. К моменту прихода ударной волны автопилот самолёта был отключен, управление полётом осуществлялось вручную. Ударная волна воздействовала на самолёт через 224 секунды после сбрасывания изделия, самолётные приборы показали рост перегрузок до 2,5 единиц, ощущался незначительный подъем самолёта.

Приблизительно через 5–7 минут после взрыва высота радиоактивного облака достигла 13–14 километров, а цвет облака был красно-бурым. Диаметр "гриба" облака к этому моменту составлял 25–30 километров. Самолёт после полёта произвел благополучную посадку на аэродром вылета, при осмотре самолёта и проверке его оборудования не было выявлено каких-либо повреждений от воздействия взрыва.

По материалам обработки записей измерительной аппаратуры установлена небывалая до сих пор мощность взрыва 1,7–1,9 Мт, что вызвало огромные разрушения объектов вооружения, военной техники и других сооружений на опытном поле полигона. Значительные разрушения выпали на долю жилого городка полигона, удаленного от места взрыва до 70–75 километров.

Отмечены поражения некоторых объектов в более удаленных пунктах от полигона, в том числе и в районе Семипалатинска. Результаты этого испытания по своим последствиям были столь значительными, что существенно повлияли как на разработку ядерного оружия, так и организацию последующих испытаний.

Учёные-ядерщики отмечали значительную победу, подтвердившую в опыте реализацию новых принципов устройств термоядерных зарядов, которые открывали возможность создания боеприпасов более мощных и эффективных по действию и экономичных в производстве. Это испытание открыло новые пути в конструировании термоядерных зарядов, в том числе и для межконтинентальных баллистических ракет.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 сентября 1956 года за мужество и героизм, проявленные при проведении воздушных ядерных испытаний ведущему лётчику самолёта-носителя ТУ-16 майору Фёдору Павловичу Головашко присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 10846).

С 1961 года полковник Ф.П. Головашко — в запасе. Жил в Одессе, работал старшим инженером в объединении "Черноморремстрой". Скончался 19 апреля 1981 года. Похоронен в Одессе на Втором христианском (Городском) кладбище.

Награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Биографию подготовил: Игорь Сердюков