Из книги В.С. Белоусова «Золотые звезды Заполярья». Мурманск, 2008.

"На плато Расвумчорр не приходит весна,
На плато Расвумчорр все снега да снега,
Все зима да зима, да ветров кутерьма"...

Эти слова из песни Юрия Визбора знает, наверное, каждый взрослый житель Кольского полуострова. Они очень точно дают представление о месте, где в начале шестидесятых годов минувшего века строился самый крупный в мире высокогорный рудник "Центральный" комбината "Апатит". И в таких условиях приходилось годами работать бригаде проходчиков Александра Федоровича Алтынникова Кировского участка треста "Шахтспецстрой". Вести не простую, а уникальнейшую проходку четырех "колодцев" почти 600-метровой глубины, диаметром шесть метров каждый. По трем из них планировалось спускать вниз, к подножию горы, добываемую на ее вершине руду, а четвертый предназначался для доставки грузов и прокладки электрических кабелей для питания объектов будущего рудника.

Мне довелось побывать на этой стройке в самом ее начале, когда только один рудоспуск был пробит до отметки 500 метров. Я оказался первым из журналистов, приехавшим специально к шахтоспецстроевцам, писать о которых почему-то не разрешала цензура. Приехал, не согласовав с ней своих намерений. Когда бригадир узнал об этом, то сразу сказал:

— Не тратьте зря время — все равно вашу заметку в газету не пропустят... Долго Алтынников отказывался объяснять причину запрета, но все же поведал ее журналисту. Работа в столь глубоких "колодцах" сродни каторге. Со стенок стволов, хотя они и обшиты защитной металлической сеткой, все время выпадают подмытые грунтовыми водами камешки. А ведь там, на глубине, чуть ли не по пояс в воде трудятся люди... В наш разговор включился начальник участка, на свой страх и риск разрешивший спустить корреспондента "Полярки" в самый глубокий из стволов. И вот мы вместе с Алтынниковым в огромной бадье опускаемся в дышащую холодом кромешную тьму. Спускаемся долго: люди работали уже на пятисотметровой отметке. Оказавшись на дне "колодца", выбрались к ним. Бадью тут же с помощью электронасоса наполнили водой и отправили наверх. Обсохшее дно высветило забитые деревянными пробками шпуры.

Работавшие там двое проходчиков сразу включили отбойные молотки и стали бурить новые отверстия: надо было заканчивать подготовку к очередному взрыву скальной породы. Когда же бадья наконец-то вернулась, все мы стояли уже по колено в воде…

Прав оказался Алтынников. Мой репортаж действительно не появился в газете: цензоры усмотрели в нем очернение советской действительности... Пришлось ограничиться общими словами да описанием экзотических мест плато Расвумчорр, в том числе дороги на него. А жизнь шла своим чередом. По-прежнему велась там проходка рудоспусков. Долго работать в таких условиях смогли немногие. Остались самые крепкие. Как их бригадир, как звеньевые Виктор Дьяконицын, Валентин Яковлев и Вячеслав Рудаков. 27 мая 1964 года рудоспуск под номером два наконец-то соединился с капитальной штольней, пробитой в толще горы у ее подножия Проходка таких стволов была выполнена впервые в практике отечественного и зарубежного шахтостроения. Вот цифры, свидетельствующие об объемах проделанной проходчиками работы только на этом стволе: вынуто 15 тысяч кубометров скальной породы, бригада смонтировала, а затем сняла 24 тысячи квадратных метров крепежной металлической сетки. Объем откаченной при этом из ствола грунтовой воды подсчитать было невозможно. Проходчики потом шутили:

— Ее хватит на озеро средних размеров…

Биографию подготовил: Тимур Каримов