Докучаев Михаил Степанович - командир 45-мм орудия 55-го гвардейского кавалерийского полка (15-я гвардейская кавалерийская дивизия, 7-й гвардейский кавалерийский корпус, 1-й Белорусский фронт), гвардии сержант.

Родился 2 июня 1925 года в селе Никольское Енотаевского района Астраханской области в семье крестьянина. Русский. Учился в школе № 58 города Астрахани.

В Красной Армии — с ноября 1942 года. Воевал в составе 216-го и 55-й кавполка в батарею противотанковых орудий. Участвовал в Сталинградской и Курской битвах, в освобождении Киева и форсировании реки Днепр, в Белорусской и Варшавско-Познанской, а также Берлинской операциях.

Особо отличился 21 января 1945 года под городом Побьяница (Польша). Противник стремился пробить выход своих отходящих сил из города Лодзь на запад и перешел в наступление на боевые порядки 55-го кавалерийского полка. Гвардии сержант Докучаев со своим орудием преградил дорогу наступающим танкам гитлеровцев. Подпустив первый танк ближе, Докучаев поджег его с первого снаряда. Остальные танки повернули обратно. В этом бою Докучаев уничтожил также 5 автомашин, прорвавшихся к выходу на шоссе. При подходе к реке Варта подбил еще один танк противника.

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 5669) гвардии сержанту Докучаеву Михаилу Степановичу присвоено 27 февраля 1945 года.

Участник парада Победы 24 июня 1945 года.

После войны с 1946 года учился в Военном институте иностранных языков (ВИИЯ), по окончании которого в 1951 году работал в Главном управлении специальной службы (ГУСС) при ЦК ВКП(б)/КПСС (1951-1953 годы), затем в 8-м Управлении МВД СССР (1953-1954 годы) и 8-м Главном управлении КГБ при СМ СССР (1954-1956 годы), занимавшихся шифровально-дешифровальной работой.

В 1956 году поступил в Военную академию Советской Армии (ВАСА), по окончании которой в 1959 году направлен на работу в Первое главное управление (ПГУ) КГБ при СМ СССР (внешняя разведка). В 1959-1960 годах работал в 13-м (диверсии), затем 5-м (страны Западной Европы) отделах ПГУ. В 1960 году направлен в заграничную командировку в Грецию, работал в резидентуре КГБ в Афинах. В 1965-1966 годах учился на курсах усовершенствования оперативного состава школы № 101 ПГУ КГБ, затем вновь вернулся в Грецию, где оставался до 1971 года.

После возвращения в СССР занимал должности начальника направления (внутренняя безопасность) Службы № 2 (внешняя контрразведка) ПГУ КГБ при СМ СССР (1971-1972 годы) и начальника 5-го отдела (внутренняя безопасность) Управления «К» (внешняя контрразведка) ПГУ КГБ при СМ СССР (1972-1975 годы).

С июля 1975 по май 1989 года - заместитель начальника 9-го Управления КГБ при СМ СССР (с июля 1978 года - КГБ СССР). Отвечал за безопасность высоких советских руководителей, а также глав иностранных государств и правительств, прибывавших в СССР с официальными визитами.

За внедрение и освоение новейших образцов техники в 1986 г. удостоен звания лауреата Государственной премии СССР, а в 1999 г. стал академиком МАСИ — Международной Академии системных исследований при Московском Государственном химико-технологическом университете им. Д.И. Менделеева.

C 1989 года - в отставке. Жил в Москве. Скончался 9 августа 2003 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище (участок 12).

Генерал-майор.

Награжден орденом Ленина (27.02.1945), орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом Трудового Красного Знамени, орденом Красной Звезды, орденом Дружбы народов, орденом Славы 3-й степени (15.10.1944), медалями (в том числе -"За отвагу - 13.10.1943, "За боевые заслуги" - 20.10.1944).

Сочинения:
В бой шли эскадроны. Москва, 1984.
"Москва, Кремль, Охрана." Бизнес-Пресс М. 1995
"История помнит". Собор М. 1998

Из воспоминаний М.С. Докучаева.

Особенно запомнились мне бои в ходе окружения и уничтожения варшавской группировки — так называемой группы гитлеровских армий «А». В этой стратегической операции 7-му кавалерийскому корпусу, тогда уже ставшему гвардейским, предстояло стремительным броском выйти западнее г. Лодзь и обеспечить оперативное окружение всей варшавской группировки. 16 января 1944 г. наш 7-й гвардейский кавкорпус совместно с танковыми соединениями 9-го и 11-го корпусов, войдя в прорыв с Пулавского плацдарма, на третий день прорвался к Лодзи с юга. Впереди кавкорпуса следовал наш 55-й кавполк, который в ходе этого стремительного броска действовал в качестве головного отряда 7-го кавкорпуса. А впереди главного отряда, то есть нашего 55-го кавполка, двигались мы — ГПЗ. В нее входили: взвод кавалеристов (чуть более десятка человек), одна тачанка со станковым пулеметом «максим» и моя 45-миллиметровая пушка с полным расчетом.

В полночь с 19 на 20 января моя родная ГПЗ вышла на автостраду Лодзь—Познань. Как раз в это время на шоссе со стороны Лодзи медленно полз БТР. В первое мгновение, в темноте ночи, мы не поняли: чей он? А когда разглядели, что катят к нам фрицы, обстреляли. Но опоздали. Он успел скрыться за бугром. Шоссейка здесь была холмистая.

— Придется, братцы, нам здесь немного задержаться, — посетовал лейтенант, наш начальник ГПЗ. — Может, это был вражеский дозор? И за ним последует большая колонна?.. — Затем скомандовал: — Быстро занять огневые позиции! Устроим фрицам засаду. Ты, Докучаев, расположишься с пушкой вон у того сарая. За ним спрячешь и передок со снарядами. «Максима» поставим левее пушки. А я со своими кавалеристами расположусь по ту сторону сарая. Коней укроем в сарае. Первым открывает огонь сержант Докучаев.

В общем, я оказался на острие событий. От моей пушки будет зависеть все.

Лейтенант все спланировал толково. Он был не новичком в ратном деле. И вот только мы расположились у дороги, справа, со стороны Лодзи, донесся гул моторов. Зрение у меня тогда было соколиное. И несмотря на ночную темень, вскоре на грязном снежном пригорке увидел черную точку. По мере приближения она постепенно вырастала и удлинялась. Сомнений не было: со стороны Лодзи, не зажигая фар, медленно ползла вражеская механизированная колонна. Впереди шли два танка, за ними — три машины с пехотой, потом два транспортера, за ними опять три машины с пехотой, затем снова танки...

Я пропускал эту колонну мимо себя, чтобы бить сбоку, по бортовой, более тонкой броне и поражать наверняка. Когда головной танк миновал мою пушку, она ударила по нему почти в зад подкалиберным снарядом. Танк сразу остановился. Из него вырвалось пламя. Вторым снарядом зажгли следующий. Третьим — последний. Вся вражеская колонна была остановлена. Мы начали с азартом расстреливать мечущихся в панике фрицев: из пушки, фугасными снарядами по машинам с пехотой, из пулемета и автоматов...

Остальная колонна повернула обратно. Но один уцелевший бронетранспортер открыл ответный огонь. Правда, мы его быстро успокоили, но ему удалось вывести из строя трех моих артиллеристов.

Бой утих. Вражеская колонна догорала. Я обрадовался такому успешному разгрому фрицев и уже было подумал, что на этом все кончилось. Однако через полчаса они, придя в себя, развернулись в боевой порядок и пошли на нас в атаку. Завязалась неравная отчаянная схватка. Она длилась около полутора часов. Хорошо, что за время получасовой передышки мне удалось найти для своей сорокапятки новую, хорошо защищенную огневую позицию. К тому же близился рассвет, луна уже спряталась и стало потемнее. А немцы ночью воевать не умеют. Но у них было другое преимущество — многократное превосходство, особенно огневое. Немцам удалось подбить нашу пушку. Снарядом разбило колесо. Были тяжело ранены мой наводчик и еще два артиллериста. Хорошо, что снаряды были недалеко и я сам был неплохим наводчиком. Мне пришлось одному около часа, будучи раненным осколками в бедро и поясницу, продолжать бой до подхода своего полка. В общем, нам, то есть нашей ГПЗ, удалось не только остановить, но и повернуть назад пытавшегося прорваться противника. На шоссе и обочинах осталось много трупов, горящих машин, подбитых танков и БТР. К концу боя из всего орудийного расчета каким-то чудом уцелел я один. Моя пушка тоже вышла из строя. Но свою задачу наша головная походная застава выполнила. Мы помогли своему полку — головному отряду 7-го кавкорпуса, который завершил окружение варшавской группировки противника.

После окончания боя мне дали новый орудийный расчет и новую длинноствольную 45-миллиметровую пушку. И ГПЗ, выслав вперед дозор, снова устремилась дальше на запад — на Познань.

При подходе к реке Варта двигавшийся примерно метрах в ста пятидесяти впереди дозор передал:

— Вам навстречу движется немецкая «пантера»!

То был новый, высокоманевренный, с усиленной двухсотмиллиметровой броней танк, Я знал: в лоб его моя сорокапятка не возьмет... Только в бок! Надо было его встретить как следует. И заодно проверить на деле мой новый орудийный расчет и новую красавицу-пушку. Словом, я опять оказался на острие событий. Встреча предстояла необычная. «Пантера» двигалась на нас. Дорога была каждая секунда. Кто первый успеет сделать прицельный выстрел, тот и победит! Времени у нас было мало. Можно сказать, его совсем не было. Но новый орудийный расчет оказался очень слаженным. Мы успели за несколько секунд найти хорошее место для пушки, развернуть ее таким образом, чтоб послать свой первый снаряд в бортовую броню. Успели загнать снаряд в замок... и только черная приземистая «пантера» показала нам свой бок, мы закатили ей кумулятивный снаряд. Но он оказался не смертельным. «Пантера» лишь остановилась, начала вертеться, огрызаться. Завязалась огневая дуэль. Потребовалось еще три снаряда, чтоб успокоить ее и обеспечить продвижение своего кав полка на Познань.

В этих двух схватках одна только противотанковая пушка нашей ГПЗ уничтожила пять вражеских танков, четыре бронетранспортера и пять автомашин с пехотой. А главное — с помощью этой легкой, очень послушной пушчонки наша малочисленная ГПЗ умудрилась помочь 7-му гвардейскому кавкорпусу, которому суждено было завершить окружение южной группы гитлеровских армий «А». Вот за это командование корпусом и представило меня к званию Героя Советского Союза.

Биографию подготовил: А.Е.Мельников