Слюньков Николай Никитович - бывший директор Минского тракторного завода Министерства тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР, первый секретарь Минского горкома Компартии Белоруссии.

Родился 26 апреля 1929 года в деревне Городец Рогачёвского района Гомельской области Белоруссии. Белорус. После окончания школы уехал на учёбу и работу в город Минск. В 1950 году окончил Минский автомеханический техникум. С 1950 года трудился на Минском тракторном заводе (МТЗ) помощником мастера, мастером, старшим мастером, заместителем начальника, начальником цеха, заместителем председателя и председателем заводского профессионального союза МТЗ. Член КПСС с 1954 года.

В 1960-65 годах - директор Минского завода запасных частей. В 1962 году окончил Белорусский институт механизации сельского хозяйства. В 1965 года возвратился на МТЗ, но уже в качестве директора предприятия. До 1972 года, работая на ставшем ему родным заводе, стал генеральным директором Минского производственного тракторостроительного объединения.

В 1972-1974 годах - первый секретарь Минского горкома Компартии Белоруссии.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 января 1974 года за выдающиеся успехи в выполнении и перевыполнении планов 1973 года и принятых социалистических обязательств бывшему директору Минского тракторного завода Слюнькову Николаю Никитовичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

В 1974 году отозван в Москву, где был назначен заместителем председателя Государственного планового комитета Совета Министров СССР (Госплан СССР).

В конце января 1983 года, в связи со смертью первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Т.Я. Киселёва, избирается на должность руководителя коммунистов Советской Белоруссии. На его долю выпали трагические события, связанные с аварией на Чернобыльской АЭС.

Пост первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии занимал до 6 февраля 1987 года, после чего его вызвали в Москву, где он был назначен секретарём ЦК КПСС, занимая одновременно в 1987-1988 годах должность заведующего Экономическим отделом ЦК КПСС. С 1988 года - председатель Комиссии ЦК КПСС по вопросам социально-экономической политики.

Являлся членом Политбюро ЦК КПСС с 1987 по 1990 год (кандидат с 6 марта 1986 года). Избирался депутатом Верховного Совета СССР 7-го (1966-1970), 10-го (1979-1984), 11-го (1984-1989) созывов, народным депутатом СССР (1989-1991). Лауреат Государственной премии СССР (1971).

С 1990 года - на пенсии. Жил в Москве. Умер 9 августа 2022 года. Похоронен в Минске на Восточном кладбище.

Награждён 2 орденами Ленина (05.04.1971; 03.01.1974), 2 орденами Трудового Красного Знамени (05.08.1966; 25.04.1979), медалями.

В дни трагедии в Чернобыле.

Поздним субботним вечером 26 апреля 1986 года в Белоруссии начались какие-то непонятные перебои с подачей электроэнергии, хотя по ним вряд ли можно было судить о том, что в стране случилось что-то из ряда вон выходящее. Первому секретарю ЦК Компартии Белоруссии Н.Н. Слюнькову позвонил Председатель Совета Министров Белоруссии Михаил Ковалев и доложил о том, что обесточена часть южных районов Гомельской области. Слюньков тут же связался с местными энергетиками, чтобы выяснить причину отключения, но те сами не знали, почему Гомельская область оказалась обесточенной. Пока выясняли, подача электроэнергии была восстановлена, и временному сбою в энергосистеме не придали значения, так как подобное не раз случалось и ранее. На следующий день, в воскресенье, всё тоже было спокойно, поэтому многие горожане, выехали на дачные участки и весь день трудились на своих грядках. Утром 28 апреля 1986 года в кабинет к Н.Н. Слюнькову зашёл один из ведущих специалистов Белоруссии в области ядерных исследований (в будущем академик) Василий Борисович Нестеренко и сообщил первому секретарю ЦК Компартии Белоруссии, что имеющиеся у атомщиков приборы зафиксировали над территорией Беларусии, в том числе и над столицей городом-героем Минском, повышенный радиоактивный фон, который доходит до сорока миллирентген в час. И хотя допустимая в то время безопасная норма была на десять миллирентген выше, сообщение Нестеренко не на шутку встревожило Н.Н. Слюнькова. Но объяснить причину отклонения стрелок приборов от нормальных показаний ученый не мог. Слюньков тут же позвонил первому секретаря ЦК Компартии Украины В.В. Щербицкому и поинтересовался всё ли на Украине спокойно?

Щербицкий в сердцах бросил: «Чернобыль взорвался!» Теперь Слюнькову всё стало понятно: и неожиданное отключение электроэнергии, и непонятное повышение радиоактивного фона. Непонятным оставалось молчание Москвы. Впрочем, как говорил потом Николай Никитович, он рассудил, что, возможно, произошедшее в Чернобыле не столь серьезно и в Центре не считают необходимым ставить в известность об этом факте руководство Белоруссии. Тем не менее, Н.Н. Слюньков, не ожидая распоряжений сверху, тут же дал команду М. Ковалеву создать оперативную бригаду из специалистов гражданской обороны, военных, врачей, ученых и немедленно на вертолете отправиться в районы, прилегающие к Чернобылю, для изучения ситуации на месте. Наконец пришло первое известие из Москвы. Секретарь ЦК КПСС Владимир Долгих сообщал, что 26 апреля 1986 года в половине второго ночи на Чернобыльской АЭС перед постановкой четвертого энергоблока на ремонт произошел взрыв… Два дня в высшем руководстве страны не могли выработать четкую позицию по этому вопросу. Лишь после того, как министр иностранных дел А.А. Громыко сказал, что на столе президента США уже двое суток лежат сделанные спутником снимки повреждённого реактора, наконец было принято решение о передаче по каналам ТАСС короткого сообщения об аварии на Чернобыльской АЭС… Председатель Совмина Белоруссии доложил из Гомеля об итогах обследования, которое провела в причернобыльских районах Белорусской ССР возглавляемая им бригада: специалистам удалось обнаружить отдельные загрязненные радионуклидами участки земли, радиоактивность на некоторых из них доходила до сорока миллирентген в час. — Что будем делать, Николай Никитович? – с тревогой спросил М.Ковалев. — Вот что, Михаил Васильевич. Ты возвращайся в Минск. Полечу туда сам, — ответил первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии.

Следующий день Н.Н. Слюньков вместе с первым секретарем Гомельского обкома КПБ А. Камаем провели в предполагаемой зоне загрязнения, посетив Брагинский, Хойникский и некоторые другие регионы Гомельской области. Возвратившись в Гомель, Н.Н. Слюньков связался с Председателем Совета Министров СССР Н.И. Рыжковым. Проведение первомайских демонстраций в Брагине и Хойниках было отменено. После праздничного шествия в столице первый секретарь ЦК КП Белоруссии сразу же снова улетел на Гомельщину, в чернобыльскую зону. Там он пробыл и следующий день, а вечером опять позвонил Н.И. Рыжкову, который находился в столице Украины городе-герое Киеве. Телефонную трубку снял председатель правительственной комиссии Б. Щербина и сообщил, что Рыжков проводит экстренное совещание. Слюньков обрисовал неутешительную ситуацию, которая сложилась на юге Гомельщины, и стал настаивать на немедленном отселении людей из зоны бедствия. Б. Щербина попросил подождать Н.И. Рыжкова. Чтобы не терять времени, первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии дал указание немедленно вызвать в областной комитет партии всех руководителей районов и некоторых хозяйств области. Было около десяти часов вечера 2 мая 1986 года.

Когда появился Н.И. Рыжков, Н.Н. Слюньков поставил его в известность о том, что руководство республики намерено начать эвакуацию населения из близлежащих к атомной станции районов. Рыжков не возражал. Совещание с участием местных властей закончилось около часа ночи третьего мая. На нем были определены не только населённые пункты, жители которых должны быть эвакуированы, но и города и посёлки, которые должны были принять переселенцев. Отселение коснулось жителей трёх районов Гомельщины (Брагинского, Хойникского и частично Наровлянского), проживающих в тридцатикилометровой зоне вокруг атомной станции. В четыре часа утра 3 мая 1986 года в деревни, подлежащие эвакуации, был подан необходимый транспорт. Несмотря на значительные масштабы операции, переселение людей и вывоз скота прошли организованно и закончились в два ночи 4 мая. Так же оперативно удалось решить и вопросы трудоустройства пострадавших, питания, денежного довольствия, обеспечения теплой одеждой и так далее. Уже потом, после отъезда Н.Н. Слюнькова в Москву, появилось немало домыслов, будто бы первый секретарь ЦК КПБ в первые после аварии дни отсиживался в кабинете, бездействовал, бросил людей на произвол судьбы. Но, по одному только графику передвижений Н.Н. Слюнькова можно судить о том, насколько напряженным и насыщенным был тогда его рабочий день. Кроме того, первому секретарю приходилось принимать решения по многим другим важным государственным вопросам. Белоруссия стала не только первой республикой, приступившей к отселению своих граждан из опасной зоны. В те же дни по распоряжению ЦК КПБ началось и обследование уровня радиоактивного заражения в пятидесятикилометровом радиусе, оттуда в первую очередь вывозились беременные женщины, дети, нетрудоспособное население. У белорусских соседей эти работы были проведены значительно позже…

Биографию подготовил: Уфаркин Николай Васильевич (1955-2011)