В своих изысканиях я встречаю такое большое количество представлений к званию Героя Советского Союза, что становится просто интересно, как же начальники всё-таки выбирали тех, кому всё-таки это звание впоследствии было присвоено. Что же нужно было сделать, чтобы представление всё-таки прошло.
Особенно в 1941-42 годах. Ведь представлений на начальном этапе войны было тоже немало, но проходили считанные единицы.
Например, командир 1-й истребительно-противотанковой бригады полковник Москаленко (будущий Маршал, дважды Герой) за первые бои в июне 1941 года представлял около 7 человек к званию ГСС и порядка 25 - к ордену Ленина. И ни один из них не получил даже медали, хотя они подожгли на Волыни и Ровенщине под сотню вражеских танков.
Особенно меня возмущает, когда видишь, как некий начальник на целом списке пишет красным карандашом - "всем отказать", не разбирая даже - кто, что, где и как.
Например командующий 13-й воздушной армией генерал Рыбальченко (она защищала Ленинград с воздуха) положительно подписывал только представления на лётчиков, потому что они были известны не только всему Ленинграду, но и главное - вышестоящему начальству. А вот техников, механиков, бойцов аэродромного базирования, даже воздушных стрелков для него как будто не существовало. Целые списки отправлял назад. Недостаточно, видите ли, заслуг у них. У целого списка без какой бы то ни было выборки.
Кроме этого большинство начальников очень не любило представления на "нацменов", представителей определённых национальностей - это общеизвестный факт. И в примерно 90 % таких представлений степень награды снижалась, а то и вообще - мимо.
Если б все представления на ГСС доходили до реализации, наших жизней бы не хватило. чтобы написать все их биографии...

На пустынных дюнах памяти много сухого песка.